жения привели к предельному обособлению сословий (добавим, появлению парламентов - К.Х.) и гибели феодализма1.

В интеллектуально-духовной сфере со времен поздней схоластики на Западе намечается, как известно, рационалистическая тенденция, которая впоследствии в эпоху Просвещения привела к размежеванию областей религии и научно-практической деятельности. Таков был в конечном итоге связанный со многими перипетиями пусть снятия на Западе антиномии, которая порождалась восходящей к Августину средневековой дихотомией мировоззренческих и мирских идей, идей божественного и земного града и соответствующих институтов и отношений.

В Византии снятие этой антиномии достигалось по-иному, а именно в основном в рамках традиционной политико-правовой системы и бого-словско-философской теории и их методами. При этом большую роль играли такие богословско-мировоззренческие понятия, как euoebeia, игвеХц, suvepgia2, означавшие признание постоянно изливаемой в мир нетварной божественной энергии, отличной от божественной сущности. Энергия трактовалась как подчиненная божественность. Синергия - это способность человека к восприятию этой энергии (Дионисий Ареопагит, Кирилл Александрийский, Максим Исповедник, Иоанн Дамаскин, Григорий Палама, патриарх Филофей и др.). Роль этих понятий в снятии в Византии противоречий двух уровней миросозерцания и соответственно двух видов институтов и отношений, были связаны с тем фактом, что византий-

1 Конт О. Система позитивной политики. Т. I, ч. I. Родоначальники позитивизма, вып. 2: Сен-Симон, Конт. Спб., 1910. С. 113.

2 Meyendorff I. Introduction а letude de Gregoire Palamas. Paris, 1959. P. 43, 79, 279-310; Guillou A. La vie quotidienne а la haute epoque byzantine EuoePia: piete. Une reflexion lexicografique. The 17th International Byzantine Congress Major Papers. New York, 1986. S. 189.

цы в своих рассуждениях о мироздании и смысле жизни не акцентировали в отличие от наиболее выдающихся мыслителей Запада в позднее средневековье приоритет разума в постижении факта наличия ряда проявлений божественного плана, подчеркивали ценность и значимость в этом смысле всей жизни человека, вступающего через посредство церкви в мистическое единство с Богом. Византийцам было свойственно христологически-сотериологическое оправдание жизни человека, в которой он в мистической молитве способен воссоединиться с Богом. Эти стремления к определенному оправданию и ее определенного порядка в жизни обусловили в конечном счете негативное восприятие византийцами фактов всякого нарушения традиционного жизненного уклада и правопорядка, которые

трактовались как аномалия .

Но континуитет и традиционность в обществе не могут быть абсолютными. Существует неумолимая логика событий, обусловливающая социальное вынуждение. Резким диссонансом с убеждением византийцев в традиционности и незыблемости ведущих мировоззренческих доктрин и социальных институтов звучит свойственная их философии истории (характерная и для средневекового Запада) идея мирских перемен. Обнаруживается и влияние греческой традиции, согласно которой поступки людей принадлежат к меняющемуся миру. Соответственно, в Византии, как и на Западе были распространены идеи судьбы (fortuna, eiuocpjievr)). Их смысл в понимании внезапного перехода от счастья к несчастью . В повседневной жизни, в политике, дипломатии убежденность в переменчивости судьбы и изменениях в жизни отражала прагматический уровень рассуждений. Таковы, например, наставления императора Константина Багрянородного по

1 Actes de Lavra/Ed. A.Guillou, P.Lemerle, D.Papachrysanthou, N.Svoronos, vol. II, Paris, 1977. No 72. 27.

Хвостова К.В. Социально-экономические процессы... С. 125.

поводу дипломатии, адресованные его сыну Роману1.Анна Комнина писала, что текущее и неудержимо движущееся время увлекает и уносит любое бытие, погружая его в бездну неизвестности... Но слово истории оказывается сильнейшим средством против течения времени; оно некоторым образом останавливает неудержимое его стремление и все в нем происходящее... связывает и не допускает до погибели в памяти забвения. И далее говорится, что дела Алексея I Комнина не должны погибнуть для потомства . Ничто в жизни не остается неизменным , писал император Мануил II Палеолог . То, что относится к происходящим...делам... меняется и становится иным во всем ... говорится в преамбуле одного из постановлений афонского протата4.

Относительно монахов, жизнь которых уподобляется божественному порядку в актах говорится, что они предпочитают жизни в миру высший порядок, который не ухудшается и не гибнет5. Этот пассаж в своеобразных выражениях излагает противопоставление мира земного миру небесному.

В подобных рассуждениях можно легко обнаружить свойственную христианской мысли идею божественной предопределенности всего происходящего и неспособности человека понять эту предопределенность. Большую роль в Византии играли идеи ориентации человека в общественной среде, влияния логики событий на социальное поведение. Время требовало от Федора Ласкариса поспешности в делах, а от Иоанна Ватаци -

1 Константин Багрянородный. Об управлении империей. М. 1989. С. 61.

2 Anna Comnena I, введ. I.

3 The Letter of Manuel II Palaeologus/Text, transl. and noted by G.I Dennis Dumbarton Oaks Texts IV. Wash. 1977, No 31, P. 87. 1-2.

4 Actes de Xenophon/Ed. D.Papachryssanthou. Paris, 1986, No 18.

5 Actes de Lavra, vol. II, No 89.

обстоятельности , - писал Никифор Григора1. Эта идея звучит и в византийских актах . Иными словами, византийцы осознавали факт существования в обществе социального вынуждения. Анна Комнина, например, пишет, что происходившее могло требовать от нее невыгодно отозваться об Алексее II, имея в виду не личность его, а природу вещей . Несомненно, византийцы соотносили свой здравый смысл в политике с высказываниями Экклезиаста (например, гл. 3.1), т.е. подчиняли его высшим мировоззренческим, богословским представлениям. Это поднимало подобные высказывания до уровня прагматической рефлексии, способствуя созданию провизорных идеологий и рассуждений. Впрочем, необходимо отметить, что снятие антиномии двух уровней средневекового сознания высшего мировоззренческого и прагматического, относящегося к повседневной жизни и включающего провизорные идеологии, было связано и с интенсивным, но специфическим использованием античных понятий. Интегрирование античных понятий в рамки традиционных доктрин позволило использовать эти понятия в иной функции, а именно, осуществив их переосмысление с

1 Nicephori Gregorae. Byzantina historia graeca et latina. Bonnae, 1829, vol. I, P. 24. 11.

2 В этом пассаже, восхваляющем монахов, содержится идея выбора человеком линии поведения. Об этом свидетельствует акт Феодосия от 1353 г. В нем говорится, что мудрые люди рассматривают учет временного периода (кшрос;) в качестве души вещей: Yuac; tvv TCpagjiaxcov oi oocpoi touv Kaipouo eivai opiZovtai . Lavra, vol. III, N 132.

Anne Comnene Alexiade, vol. I.I.2; Достаточно ясно, например, идея свободной воли людей и внешнего вынуждения, составляющего независ и-мую от воли людей логику событий, высказана в духе античных традиций у Льва Диакона. Лев Диакон. История/Перевод Копыленко М.М., статья и комментарий Сюзюмова М.Я. Москва, 1988.

позиций богословско-философских представлений, усиливая роль последнего в решении практических проблем. Подобное переосмысление было одной из форм воспроизводства во времени функциональных связей между факторами цивилизации, а также формой снятия антиномии между бого-словско-мировоззренческим и прагматическим уровнями сознания в результате подчинения второго первому. При этом большую роль играют такие античные понятия как кайрос (временной момент), тихи (судьба). Понятие циклического времени играло у византийцев б блыпую роль, чем на Западе. По мнению византийцев, циклическое время вращалось в рамках христианского линейного телеологического и эсхатологического времени. Оно движется по кругу и то, что было внизу, перемещается вверх , - считали византийцы1. Идея циклического времени содержится и в византийских, и в западных представлениях о наделе, который человек может обработать за день или за год (модий, завгарь, манс и т.д.). В одном из Капиту-лариев о виллах говорится, что староста должен иметь в своем служебном ведении только такой протяженности землю, какую он может инспектировать в течение дня . В 162 новелле Юстиниана говорится, что колон энапо-граф может получить свободу, если приобретет столько земли, сколько он сам и его семья могут обработать за год3. В отличие от детерминистски понимаемого закона, данного Богом природе и обществу и действующего в силу абсолютного предопределения (что было характерно для средневекового Запада), византийцы полагали, что человек, обладающий свободой воли, благодаря постоянно проникающей в мир божественной энергии (логосы) и своей ответной восприимчивости - синергии, может реализовать или оставить нереализованными данные ему свыше способности к добро-

1 Actes de Dacheiariou Ed. N.Oikonomides. Paris. 1984. No 7. P. 99.

2 Capitullaria de villis... No 32.

3 Nov. Just. No 162.

детельным поступкам. Поэтому общественные ситуации могут повторяться и их исход можно предположить, наметить (oto%aZouai). Снятие антиномии двух уровней сознания, как видим, происходит на основе принципов восточно-христианской этики. Это понимание составляло основу византийской прогностики, использующей восходящее к Иосифу Флавию и постоянно встречающееся в историографии клише: на основе прошлого можно предвидеть будущее 1. Данное понимание - метафорично и в то же время свидетельствует о дидактической трактовке истории.

Бесспорное влияние на понимание дидактического характера истории оказывала и античная историография (известно, сколь значительным было влияние Фукидида).

Распространено было и обращение к жизни античного общества, служившее аллюзией идеалов современности. Роль исторической памяти в исторических сочинениях была в Византии чрезвычайно сильна . Прогностика подобного рода характерна еще для Прокопия Кесарийского. Он пишет: Разумная опытность менее всего может толкнуть на бессмысленную храбрость. Вспомнив обо всем, что случилось с нами раньше, следует теперь подумать о настоящем положении дел. Забвение того, что уже успело пройти, многих в ненужный момент побуждало на решительные действия в силу именно этого незнания и в крайней важности в достаточной мере им повредило . Все сказанное не позволяет нам применительно к Византии

1 Досталова. Византийская историография. ВВ. 43. О роли такой памяти на средневековом Западе см. Л.Февр в кн. М.Блок. Апология истории. М. 1986. С. 156.

Прокопий из Кесарии. Война с готами/Перевод Кондратьева С.П. С. 258. Ср. высказывание Никифора Григоры в Антирретике I против Пала-мы: ... ou ploutov ekei kai 8apavr cprjmaxcov kai plakeuouoa 6pu\/ic; eupoliteuetai ...

полностью согласиться с Р.Коллингвудом, который, имея в виду воззрения западной средневековой истории, писал, что согласно этим воззрениям, в силу того, что цель Бога навязывает истории некий объективный план, совершенно независящий от субъективных целей человека... намерения людей никак не влияют на ход истории 1. Иоанн Дамаскин, осуществивший синтез византийского богословия, постоянно употребляет термины, обозначающие желание и намерение человека (7tpoociprGic;, PouArGic;). Это связано с менее детерминистским подходом восточного христианства к вопросам мироздания (см. ниже). Протестантский теолог Р.Бультман, изучая проблему разбожения человеческого сознания, квалифицирует любую прогностику как своеволие , как философскую интерпретацию христианского бытия без Христа. По мнению Р.Бультмана, человек рассматривает себя в такой ситуации вне самоотдачи Богу, вне покорности2. Возникает вопрос, как же интерпретировать данный античный топос, используемый византийцами.

Названный византийский топос несовместим также и со взглядами другого ученого, представляющего совершенно иные современные научные позиции, а именно с взглядами К.Поппера, который с научно-рационалистических позиций отвергает историческую концепцию... предсказания... новых событий .

Такого же мнения придерживался и Вико, первый философ Нового времени, признавший в новой философии возможность научного познания

Ср. также аналогичные античные аллюзии Анны Комниной. Anna Comnena. Alexiade I, I, 4.

1 Р.Коллингвуд. Идея Истории. М. 1980. С. 54. Бультман Р. Новый Завет и мифология Вопросы философии, 1992, № 11, 1992. С. 103-104.

Поппер К. Нищета историцизма... С. 169.

в истории методом аналогий. Он признавал исторические циклы и возможности развития истории по спирали. Именно это понимание заставило его утверждать невозможность исторической прогностики .

Однако указанный топос в рамках рассуждений византийцев о политической и социальной реальности ни в коей мере не означает разбожение , предсказание новых событий. Он свидетельствует лишь о своеобразном понимании людьми политической ориентации в обществе на основе особого восприятия синтеза античных и восточно-христианских идей. Использование глагола oto%aXouai показывает, что подразумевалось лишь предположение относительно вероятной тенденции развития событий. Создается впечатление, что, связывая возможность таких предположений о будущем поведении политического деятеля с уже известными его поступками, которые оценивались как добродетельные или недобродетельные, византийцы бессознательно воспринимали ориентацию в обществе как процесс, похожий на такой, который современная теория вероятностей классифицирует как стохастический. Это тем более очевидно, что в наиболее запутанных случаях, как и в античную эпоху, выбор линии поведения сравнивался с результатом бросания игральной кости. А такой результат, как известно, является классическим примером равномерного распределения вероятностей в современной теории вероятностей. Впрочем, современная наука оценивает социальную ориентацию как значительно более сложное явление, предлагая его моделировать с помощью математической теории хаоса. Но в любом случае попытки византийцев понять социальную ориентацию человека путем своеобразного синтеза античных и восточно-христианских понятий при подчинении первых - вторым, имеют несомненный интерес и открывают путь для изучения роли богословия в формировании и функционировании социальных идей и институтов. Де-

1 Коллингвуд Р. Идея истории... С. 66.

ло в том, что говоря о предвидении будущего на основе прошлого, византийцы предполагали соответствующее воспитание, тренировку свободы воли человека, ее нацеливание на совершение добродетельных поступков в соответствии с христианской этикой.

Изменчивость византийской идеологии сочеталась со специфическим способом ее формирования. Новая идеология возникала в рамках ведущих мировоззренческих доктрин (восточного христианства и унаследованной с римских времен политической доктрины) путем акцентирования различных идей этих доктрин при известном абстрагировании от других идей. Такой путь оказался отличным от формирования сословной идеологии на Западе: идеологии рыцарства, горожан, элиты. Они иногда только имплицитно как ступень в иерархической системе ценностей были связаны с ведущими и мировоззренческими доктринами, с богословско-философскими теориями того времени. В Византии смена идеологии заключалась в смене идеологических приоритетов, означавших акцентирование тех или иных аспектов ведущих доктрин. Например, в условиях экстремальной ситуации накануне завоевания империи османами идея превосходства ромеев как бы отходит на задний план, повышается роль эсхатологических идей1. Кроме того, в эту эпоху вопреки евангельскому нрав-

1 Podskalski G. Byzantinische Reichideologie. Munchen 1972; эсхатологические, прогностические настроения звучат в одной из малых хроник, описывающих победу Федора Ласкариса над сельджуками в 1211 г. при Анти-охии. Событие трактуется как конец старого мира и начало вечного царства ромеев. Schreiner P. Die byzantinischen Kleinchroniken. Wien, 1977. V. II. S. 190. Мануил II Палеолог в своих письмах обращает внимание на разного рода неблагоприятные предзнаменования как признаки приближения конца. - Lettres de lempereur Manuel Paleologue/Publ. E.Legrand. Amsterdam,

ственному императиву, согласно которому бедность является одним из высших проявлений добродетели, распространяется чисто прагматический естественный страх перед бедностью.

Бедность делает человека низким, утверждает константинопольский патриарх Афанасий1. Далее он писал: Разве на всей земле ромеев в настоящее время не обнаруживается угнетение бедных, низкие дела и беззаконие? . Страх перед бедностью пронизывает письма Димитрия Кидони-са . Он стимулировался обостренной внешней обстановкой, внутренней нестабильностью. В этом отношении прослеживается влияние Иоанна Златоуста, принимающего евангельскую трактовку бедности как добродетели, но отрицающего пользу крайней бедности, нищеты4.

Подобные непосредственные оценки явлений, равно как и страх перед бедностью, свидетельствуют о той роли, которую играл непосредственный жизненный опыт и эмпирическое обобщение в системе идеологических воззрений. Индивидуальный и коллективный опыты всегда учитывались византийцами в их конкретной деятельности и этот учет был не только сугубо личным, случайным и неосознанным, но он обобщался на уровне здравого смысла или обыденного сознания, составляя одну из предпосылок дидактических рассуждений. И эти обобщения использовались в качестве политических и экономических рекомендаций, проявлялись в стереотипах практического поведения и понимании их, рассматри-

1962, No 3. P. 11. Сходные настроения наблюдались у Федора Метохита. -Beck H.-G. Theodoras im 14 Jahrhundert. Mimchen, 1952. S. 86.

1 Corr. of Athanas. No 69. P. 164. 21-22. Дилемма иноземцы и свои приравнивается у Афанасия к бедные и богатые (No 60. P. 136. 38-39).

2 Ibid. No 35. P. 72. 11-13.

3 Cydones. Corresp. Vol. II, No 114.

4 Флоровский Г.В. Восточные отцы IV в. С. 213.