по конкурсу на исторический факультет МГУ. Для того, чтобы парень не болтался неприкаянным целый год до следующей сессии приёмных экзаменов туда же, Леон Аршакович попросил меня взять его Лёву на должность лаборанта в мою экспериментальную группу. Такие низкооплачиваемые должности в лаборатории всегда имеются, равно как всегда ощущается нужда в непритязательных, надежных работниках типа поди туда, отнеси это и принеси то, а потом подержи эту штуку, пока я буду припаивать там внизу этот лепесток . Прекрасно воспитанный, физически крепкий юноша хорошо вошел в наш небольшой коллектив. Но заинтересовать его физикой не удалось, и в следующем году он благополучно поступил на истфак. Я же воспринял весь этот эпизод как знак одобрения моему поведению в истории с Керенским.

Эпилог. Двадцать лет спустя

Отечество нам Царское Село

А. С. Пушкин

Прошло двадцать лет. 30-го июня 1987-г года, ровно через сорок лет после того, как я принес требуемые документы в приемную комиссию ФТФ МГУ, я был избран ректором МФТИ. Основная задача была ясна - несмотря ни на что сохранить Физтех таким, каким более сорока лет назад его задумывали отцы-основоположники. Облегчало задачу то, что учебный план Института и по своему содержанию, и по качеству преподавания в основном соответствовал идее Физтеха. Здесь главным было - не порушить выстроенное, сохранить наработанный опыт, накопленное умение. Но стройный корпус учебного плана МФТИ как целое был не без изъяна. Часть несущей конструкции его каркаса изрядно обветшала. На ветрах перестройки это грозило обвалом. Здесь нужны были кардинальные изменения.

Речь идет о преподавании так называемых общественных наук. Самое печальное заключалось в том, что предмет преподавания, сложившаяся система подачи материала и используемые схемы контроля усвоения изучаемого вызывали у студентов стойкое отвращение к гуманитарному знанию, к тому, что можно назвать науками о духе. Здесь не место обсуждать, почему это плохо как в повседневной жизни, так и в стратегической перспективе. Это было плохо, это надо было менять,

Изменений хотели студенты, хотели даже некоторые из преподавателей соответствующих кафедр. Изменений требовало время. Против были партком, райком и обком КПСС. Напомню, это были 1987-1988 годы. Печально знаменитая шестая статья Брежневской Конституции СССР ещё не была отменена. Партия, по этой статье, - руководящая и направляющая сила советского общества крепко держала в своих руках все возможные рычаги идеологического воздействия. Но время было уже иным.

Газета Правда публикует большую статью об актуальных проблемах перестройки в связи с некоторыми вопросами идеологии. Статья написана явным сторонником М. С. Горбачева и А. Н. Яковлева. Подпись - Л. А. Оников. Немедленно звоню и прошу о встрече. В тот же день эта встреча состоялась, только не на Старой, а на Новой площади, куда к тому времени переехал Отдел идеологии.

За эти 20 лет Л. А. немного похудел, не полысев, заметно поседел, его лёгкий армянский акцент сильно смягчился. Выслушав меня с отнюдь не показным вниманием, он быстро понял суть проблемы и тут же нашел решение.

Через полчаса я уже был в кабинете помощника Генерального секретаря ЦК КПСС М. С. Горбачева академика И. Т. Фролова - известного (и, добавлю в скобках, серьёзного) философа. Именно так, с помощью Леона Аршаковича Оникова, МФТИ первым из элитных вузов страны получил возможность осуществлять серьёзную гуманитаризацию естественно-научного образования, не ограничивая себя тяжелыми веригами идеологических догматов.

Московский Физтех, как в том свято убеждены студенты первых лет его существования, в своем деле, в своей области всегда был и, мы надеемся, будет подобен Царскосельскому Лицею пушкинской поры.

Послесловие

И тянется рука к клавиатуре, Клавиатура тянется к руке.

N. N.

Автор считает своим священным долгом выразить глубокую признательность своим друзьям - Виктору Георгиевичу Веселаго, Наталии Александровне Ирисовой и Любови Павловне Скороваровой, которые своим интенсивным воздействием в конце концов вынудили его (автора) записать все вышеизложенное. Автор бесконечно благодарен Елене Константиновне Карловой, своей жене, которая вот уже 52 года в любви и в муках, в радостях и в горестях, в трудах и в веселии ему (автору) сопереживает, одобряет и укоряет его, подчиняется ему и руководит им. Спасибо.

Март - апрель 2003. Узкое - Ясенево, Воробьевы Горы, Долгопрудный.

Summary Of the unwritten by Nick V. Karlov (On the rendezvous with Mr. Alexander F. Kerensky, Stanford, California, USA, 1966.). It is described haw and why did the author meet A. F. Kerensky (1881 - 1970), the premier minister of the provisional government in the Russian Revolution of 1917, who later became a staff member of the Hoover Institution on War, Revolution and Peace at Stanford University in Stanford, California, USA and who directed a project concerned the Russian Revolution at the institution. The author spent the winter of 1965 - 1966 and the spring of 1966 as a visiting scientist at W. W. Hansen Laboratories of Physics -Microwave Laboratory at Stanford. Quite naturally Mr. Kerensky and the author met each other. The recollections of this rendezvous as well as of a rather long conversation they have had are presented.

Аннотация

Рассказывается, как и почему автор встречался с Александром Федоровичем Керенским (1881 - 1970), премьер-министром Временного правительства во время Российской революции 1917-го года, в эмиграции ставшим научным сотрудником Гуверовского Института Стэнфордского Университета (Стэнфорд, Калифорния, США). Институт работал над проблемами войны, революции и мира, и А. Ф. Керенский осуществлял в нем научное руководство изучением русской революции.

В рамках программы научного обмена между АН СССР и НАН США автор

провел зиму 1965 - 1966 г.г. и весну 1966 г. в микроволновой лаборатории им. У. У. Хансена Стэнфордского Университета. Их встреча была неизбежна и естественна.

В статье представлены воспоминания автора об этой встрече и о довольно продолжительном разговоре, который имел место между ним и А. Ф. Керенским.