Субстанциальность ритуала и музыки

Лисина Е. А. (rodis09@rambler.ru)

Оренбургский Государственный Университет

Жизнь такова, что мы все же постигаем, хотя и не всегда скоро, ее сущность, сердцевина которой - эклектика.

Слово - это закон или навык употребления, - пишет Чарльз Моррис, -своего рода универсалия в противопоставлении конкретным случаям его проявления [1].

Таким образом конкретная последовательность начертаний в определенных местах, как, например, музыка и ритуал , еще не влечет за собой никаких (в том числе и дополнительных) смыслополаганий и уж тем более, не служит к расширению терминологического поля научного аппарата вообще или каких-то частных наук. Эти последовательности знаков - не слова музыка и ритуал , потому что эти слова как слова-сами-по-себе - одно, в то время как случаи их появления или воспроизведения столь же многочисленны, как различные употребления этих слов.

Особенно хорошо, описывая суть своего открытия, обо всем этом сказал в 1966 году В.Я. Пропп: Весь анализ исходит из наблюдения, что в волшебных сказках разные люди совершают одни и те же поступки или, что одно и то же, что одинаковые действия могут определяться очень по-разному ...Мы, следовательно, имеем величины стабильные и величины переменные, изменчивые... Эти стабильные элементы я назвал функциями действующих лиц... Оказалось, что функций мало, форм их много, последовательность функций всегда одинакова, то есть получалась картина удивительной закономерности [2].

В нашем случае мы подчеркиваем некую степень близости -генетической, морфологической, онтологической - ритуала и музыки на основе общности ряда их свойств и функций. Т.е. картина иная (чем у Проппа), мы бы даже сказали: обратная; множество свойств и, как их проявления,

функций неких бытийствующих феноменов ( музыки и ритуала ) сходятся (или сводятся) к одному - к некоему Единому.

Далее весь вопрос на самом деле в том, к чему же сводится Единый?- как в одной из известных загадок дзэн. Впрочем, настоящее исследование не предполагает разработку данного вопроса.

Цель нашего анализа состоит в том, чтобы на наглядных примерах показать: у слов (в том числе, слов-дефиниций) могут быть, и есть на самом деле, не просто значения обиходно-житейского плана или частно-обобщающие (в отдельных науках; иногда даже и в философии), но - значения -универсальные и всеобъемлющие. Рассмотрим эту гипотезу на примерах Ритуала и Музыки . Прежде всего, подчеркнем, что как первому, так и второму из обсуждаемых нами феноменов, присущи свойства и функции как более частного, так и более общего характера, чем этого требует наша гипотеза.

Приведем некоторые из тех определений, которые выражают частное ритуала. Наиболее типичны из них:

- специфический тип поведения, который можно проследить в любом известном науке обществе;

- система символических актов, которая также строится на основе определенных правил;

- ритуал как признак и проявление стандарта цивилизованности;

- ритуал как форма психотерапии;

- ритуал- антидепрессант и ритуал-катализатор;

- ритуал перехода или жизненных кризисов;

В нашем исследовании за основу берется ритуал как:

- онтологическое основание ;

-матрица, проецирующая социальные и экзистенциальные составляющие на сакральные и профанные пространства, тем или иным образом коррелирующие с физической реальностью и являющиеся адекватными тем или иным сферам человеческой жизни [3];

Относительно музыки будем руководствоваться тем, что природа музыки является не столько звуковой (звук как акустическое, физическое явление), сколько интонационной - от тона, интонации человеческой речи, несущей смысл, мысль.

Возьмем за основу музыку в качестве:

- интонационного способа существования ценностей человеческого духа как ядра духовной культуры [4];

- искусства интонируемого смысла [5];

- выражения интеллекта с помощью звуков [6].

Как ритуал , так и музыка , в любом из своих значений, принадлежат культуре и/или же включают ее в себя.

Понятие культура является одним из самых призрачных понятий в современной гуманитарной мысли. Существует около 500 определений понятия культура , разработанных с позиций антропологического, ценностного, онтологического, деятельностного, синергетического подходов.

Такое многообразие и нечеткость - можно даже сказать, размытость-формулировок связаны, прежде всего, с принципиальной неопределимостью понятия человек . По мнению К. Гиртца [7], не существует ни культуры без человека, ни человека без культуры. Соответственно, и понятия эти взаимообусловлены, что дает возможность использовать их в русле всех гуманитарных наук. Но в таком случае специфика предмета и метода каждой дисциплины должна оказывать существенное влияние на содержание данных понятий.

Современные исследователи ритуала в большинстве своем полагают, что в основе человеческой психики лежит миф, который формирует некое единство между индивидами, разрешаемое в ритуальном опыте группы. При этом сфера Собственного у дописьменных народов включает в себя и общество целиком, и его территорию, а Чуждое вытеснено вовне и строго отграничено. С появлением письменности граница между Собственным и Чуждым постепенно стирается. С ходом развития форм записи происходит постепенное

формирование индивидуальности, продолжающееся вплоть до поздней античности, т.е. до окончательного формирования фонографического письма, т.к. представление о себе связано с взаимодействием сфер Собственного и Чуждого. Проявление самоидентификации происходит в ритуале, который также, как вид обрядности, приобретает определенные исторические и национально-культурные формы. Сущность же ритуала, как онтологического основания, проявляющаяся в пограничности сфер сакрального и профанного, помогает нам раскрыть дополнительные грани понятия культура : как единства, например, мифов о родстве [8].

В чем же заключается специфика бытия-ритуала? Как различается Миф сказанный и Миф записанный? Являются ли ритуалы проявлениями архетипов или же - это первичная форма схватывания, т.е. первичная форма фиксации опыта?

Согласно литературным данным, ритуал (в т.ч., ритуальную драму) можно рассматривать как:

древнейший элемент трансовой культуры [9];

- разновидность техник, приводящих к особым (измененным) состояниям сознания, часто приводящим к трансу и обладающим значительным терапевтическим эффектом [10].

общую, архетипическую схему трансформации, касается ли оно дома, отношений, работы или точки зрения... [11].

Позитивные - функциональные - ценности ритуала находятся в прямой зависимости от его ритуальных символов, т.е. мельчайших единиц ритуала, сохранивших специфические особенности ритуального поведения... [12].

Музыка также несет в себе ценности человеческого духа. Соответственно классической триаде высших ценностей, определившихся в эстетике восемнадцатого века, таких как: Истина, Добро, Красота, можно выявить три составляющих ценностного содержания музыки: мировоззренческую, этическую, эстетическую.

В чем заключается сущность музыки? Если содержательное ядро духовной культуры составляют ценности человеческого духа, то музыка, есть интонационный способ существования этих ценностей [13]. Интонация в музыке - в качестве выразительно-смыслового единства, существующего в невербально-звуковой форме и функционирующего при участии музыкального опыта и внемузыкальных ассоциаций.

Музыка, как и ритуал, является, по нашей мысли, носителем архетипов, базовых универсальных установок и ценностей.

Рассматривая музыку в контексте духовной культуры, содержательное ядро которой составляют ценности человеческого духа, - пишет Г. Г. Коломиец, - можно говорить о присутствии в ней общечеловеческих ценностей и о внутреннем диалоге (курсив мой.- Е.Л.) ценностного центра личности с ценностным миром музыки на основе общечеловеческих ценностей [14].

Тот же автор пишет об архетипах (не употребляя данного термина, но имея в виду подобный смысл) как об аксиологическом ядре музыки , которое означает сгусток общечеловеческих ценностей, присутствующих в музыкальном искусстве, т.е. соответственно ценностям. музыкальные явления в концентрированно- содержательном, ценностном модусе [15].

Опираясь на теорию ориентации личности в мире ценностей А.В. Кирьяковой [16], Г. Г. Коломиец выделяет следующую группу ценностей, которая, по мнению автора, более всего является опорой личности при общении с музыкой: Бог-человек - отечество-красота - природа - истина-труд с возможными вариантами их содержательной основы.

Это, пожалуй, то же самое, представление о чем и/или веру во что, ритуал помогает перенести человеку (обществу) через все кризисные явления и изменения.

Прослеживаемое нами сходство между музыкой и ритуалом , думается, восходит своими истоками к понятию субстанции .

Суть одного из определений субстанции , в философском плане, заключается в том, что это нечто неизменное в противоположность

меняющимся состояниям и свойствам; то, что существует благодаря самому себе и в самом себе, а не благодаря другому и в другом [17]. Словом, это Нечто Единое.

Некогда Музыка и Ритуал были одним Единым.

Первое фундаментальное разделение в фонографической культуре-это разделение единого ритуального пространства на три взаимосвязанные сферы, прекрасно описанное у Ницше в работе Рождение трагедии из духа музыки [18] и отчасти в работе О. Шпенглера Закат Европы [19]: единое в прошлом дионисийское (аполлоническое) пространство дробится на пространство поэта-ритора; область хора, поющего дионисийский дифирамб, и сферу зрителя-соучастника-интерпретатора. Аполлонический текст, вторгаясь, дезинтегрирует ритуал, рождая пространство театра. Фонографическая запись создает формально-логическое измерение в языке. Музыка окончательно становится чистой стихией. Формируется то, что А. Ф. Лосев называет мифософией [20]. Возникают первые фундаментальные философские системы, основой создания которых является интерпретация мифологического и ритуального текста.

С этого момента и по сей день музыку и ритуал представляют в качестве методологических принципов, а также эмоциональных и морально-нравственных регулятивов: они выступают как две, не строго отграниченные системы Единого, функционирующие и влияющие по сходным законам.

Литература

1. Моррис Ч. У. Основания теории знаков. Семиотика: Антология / Сост. Ю.С. Степанов. М: Академический проект, Екатеринбург: Деловая книга, 2001.-702 с. - С. 87.

2. Пропп В. Структурное и историческое изучение волшебной сказки / Ответ К. Леви - Строссу Семиотика: Антология / Сост. Ю.С. Степанов. М.,

Екатеринбург, 2001 - С.457, 462.

3. Лисина Е. А. Архетипическая природа ритуала и социум: аспекты взаимодействия. В сб.: Тезисы Всероссийской научно-практической

конференции Этнокультурное многообразие как фактор стабильности в обществе . Оренбург, 2004. С. 163

4. Закс Л. Музыка в контекстах духовной культуры Критика и музыкознание: Сб. ст. Вып. 3.- Л.: Музыка, 1987.

5. Асафьев Б. В. Музыкальная форма как процесс. - Л.: Музыка, 1971.

6. Ксенакис Янис. Беседы. Перевод и комментарий В. Г. Цыпина. Альманах музыкальной психологии. - М., 1994.

7. Geertz C. Religion as a cultural system. - In: Anthropological Approaches to the Study of Religion. ASA Monographs, 3. London, 1966; idem. From the native point of view: On the nature of anthropological understanding. - In: Interpretive social sciences: A reader (Ed. by Rabinow P. and Sullivan W.H. Berkley etc., 1979.

8. Ритуальное пространство культуры. СПб.: Издательство Санкт-Петербургского философского общества, 2001.

9. Ахмедов Т. Н. Практическая психотерапия: Внушение, гипноз, медитация / Т. Н. Ахмедов. - М., Харьков, 2003.- 447 с. - C. 8.

10. там же.

11. Ребилло Пол. Путешествие героя: Ритуализация мистерии. - В кн.: Гроф С., Гроф К. Духовный кризис: Когда преобразование личности становится кризисом. М., АСТ, 2003. С. 326- 346. - C. 332.

12. Тэрнер Виктор. Символ и Ритуал. М.: Наука, 1983.- 277 c.

13. Закс Л. Музыка в контекстах духовной культуры Критика и музыкознание: Сб. ст. Вып. 3.- Л.: Музыка, 1987.

14. Коломиец Г. Г. Музыкально- эстетическое воспитание (аксиологический подход). - Монография. - Оренбург: Изд- во ООИПКРО, 2001.- 240 с.- С. 93

15. Там же, С. 96.

16. Кирьякова А. В. Теория ориентации личностей в мире ценностей. Монография. Оренбург. 1996.

17. Философско - энциклопедический словарь. М., 2000.- C. 440.

18. Ницше Ф. Рождение трагедии из духа музыки: Предисловие к Р.

Вагнеру. СПб.: Азбука, 2000.- 230 с.

19. Шпенглер О. Закат Европы. Новосибирск, 1993.- 584 с.

20. Лосев А. Ф. Философия. Мифология. Культура. - М.: Политиздат,

1991.